Когда призыв к молитве разносится над Магасом, столицей Ингушетии, самой маленькой республики Северного Кавказа в России, сотни мужчин деловито разворачивают пластиковые коврики, превращая центральную площадь в молитвенную площадку под открытым небом. “Аллах Акбар!” Мужчины опускаются на колени, встают и снова опускаются на колени — море коленопреклоненных мужчин, растянувшихся передо мной. Закончив молитву, они откатывают циновки. Затем они продолжают митинг, который собрал их здесь, на площади. призвать к аннулированию недавнего соглашения о демаркации административной границы Ингушетии с соседней Чечней, в результате чего Ингушетия потеряет территорию.
Оценки разнятся в зависимости от того, сколько территории будет потеряно для Чечни. По официальным оценкам, он составляет пять процентов всей нынешней территории Ингушетии, общей площадью 1240 квадратных миль. Независимые эксперты оценивают потери в семь процентов, а некоторые организаторы протестов говорят, что потери составляют до 10 процентов.
В советское время Чечня и Ингушетия были одной республикой. Временное соглашение о границе, достигнутое в начале 1990-х годов, после того, как Чечня добилась независимости от России, в то время как Ингушетия на референдуме решила остаться в составе России, несколько раз пересматривалось, но демаркация так и не была завершена.
В некоторые дни к митингу присоединялось до 10 000 человек. Это беспрецедентно для Ингушетии, население которой составляет чуть более 450 000 человек.
Почему такие большие цифры? Люди в Ингушетии обычно считают землю священной, и потеря каждого квадратного дюйма болезненна. Особенно потому, что Ингушетия потеряла землю после депортации ингушей в сталинскую эпоху и короткого, но ожесточенного вооруженного конфликта с соседним регионом Осетией в начале 1990-х годов.
Однако руководство Ингушетии не сообщало общественности о том, что переговоры ведутся, до тех пор, пока результат не был уже достигнут. Протест, который продолжается уже почти две недели, был в значительной степени вызван этим явным отсутствием прозрачности в принятии решений по вопросу, имеющему большое общественное значение.
Когда я прохожу по месту протеста, разговаривая с людьми наугад, это именно то, что я слышу, как страстно повторяют. “Они приняли решение от нашего имени, даже не поставив нас в известность!” – “Никто не потрудился спросить нашего мнения!” – “Как будто нас не существовало”. – “Мы здесь, чтобы показать им, что наши голоса имеют значение!”
Слова, которые я услышал, поразительно похожи на то, что я слышал в Москве осенью 2011 года, когда вспыхнули массовые мирные протесты после того, как тогдашний премьер-министр Владимир Путин объявил, что он и тогдашний президент Дмитрий Медведев “несколько лет назад” решили поменяться местами на следующих президентских выборах.
Тысячи людей собрались в Ингушетии, чтобы их голоса были услышаны. В то время как пожилым людям, в полном соответствии с местными традициями, отводится почетное и приоритетное место у микрофона, младшие справляются со всеми логистика. Площадь тщательно убрана, в задней части работает небольшая полевая кухня, где всем доступны еда, вода и горячие напитки. Местные волонтеры Красного Креста готовы оказать медицинскую помощь. В то время как официальные СМИ либо игнорируют протест, либо пытаются очернить организаторов, операторы-волонтеры работают круглосуточно, размещая свои видео в Интернете. Мобильный интернет был отключен в Магасе в начале акции протеста, так как местные власти стремились ограничить освещение в социальных сетях в режиме реального времени, но молодые блогеры уже давно нашли способы обойти это.
Студенты, ученые, государственные служащие, члены парламента Ингушетии, гражданские активисты, оппозиционные политики, члены совета старейшин и местные религиозные лидеры объединились, чтобы дать понять федеральным властям, что жители Ингушетии хотят приостановить действие соглашения и ожидают участия в процессах принятия решений. Местная полиция присоединяется к протестующим для регулярных молитв и спокойно говорит, что они не будут применять силу против демонстрантов, даже если им прикажут.
6 октября, на третий день митинга, когда тысячи людей уже протестовали, люди, которые утверждали, что они сотрудники службы безопасности, похитили исследователя из Amnesty International, который находился в Ингушетии для наблюдения за протестом. Они отвезли его в безлюдный район, избили, заставили раздеться, подвергли инсценировке казни и, наконец, отпустили поздно ночью, сказав ему: “Никогда не возвращайся и не пиши гадости об Ингушетии”. Скорее всего, похитители намеревались использовать его пример, чтобы отвадить других “посторонние” из поездки в Ингушетию и репортажа о митинге, но их порочная тактика запугивания, похоже, не сработала. Интерес к драматическим событиям в Магасе растет, и все большее число журналистов и других наблюдателей приезжают, чтобы сообщить о протесте.
Каков бы ни был результат, протестующие явно заставили федеральные власти обратить на это внимание. На этой неделе организаторы проведут вторую встречу с эмиссаром Президента Путина в Северо-Кавказском федеральном округе. Путин также поговорил с губернатором Ингушетии Юнусбеком Евкуровым, подчеркнув, что против протестующих не следует применять силу, и правительство должно с ними разговаривать. В настоящее время протест продолжается с официальным разрешением.
Масштабы этого затянувшегося протеста беспрецедентны для Ингушетии, но также поразительны для современной России, где мирные протесты регулярно разгоняются. В этом контексте совет Путина Евкурову “разговаривать с людьми” и использовать “методы… демократии” выглядит довольно иронично.
Ясно одно. Кремль удивлен этим народным движением. Он взял паузу и на этот раз, по крайней мере сейчас, прислушивается.
Статью подготовил Югин Михаил
Молодой и перспективный журналист не боящийся высказывать собственное мнение о сложившейся ситуации в стране. Регулярно освещает оппозиционные митинги и акции протестов. Твёрдо отстаивает свою точку зрения, не боясь гонений с чьей-либо стороны.
